Совершенно очевидно: он мне изменяет.

Яркое пятно помады на воротнике - последнее, что могла вытерпеть...

И еще промозглый дождь добавляет уныния испорченному настроению.

Неожиданно, впритирку, останавливается машина и через приоткрытое окно какой-то мужчина вежливо:

- Девушка, хотите, я вас подброшу?

В туманной дымке протягиваю руку, открываю дверцу и вот я уже усаживаюсь внутри. Это сон? Что я делаю...

- На Добровольского, пожалуйста.

- А вы сами знаете, куда это?

- Да. Надо проехать до перекрестка, свернуть направо, затем до...

- Хорошо-хорошо. Не бойтесь, я вас не обижу.

- Я не боюсь.

Минутная заминка, но неловкости нет. Уже все равно, все пусто. Хотя нет, не все пусто, вот - сиденье удобное, мягкое, утопаешь в нем, так бы ехать, ехать…

- У вас что-то случилось. Очень расстроенное лицо. - Голос возвращает меня из отрешенности. И немного помолчав:

- У симпатичной девушки для этого могут быть три причины: дети, работа или мужчина…

- Да. Разлюбил…

- Бедная, маленькая девочка...

Слеза капает на руку.

- Девочка… Можно называть тебя так?

- Да как хотите, кем угодно…

- Если никто не ждет… Приглашаю в гости…

Поворот, серый угол дома, опять поворот, уличные фонари.

- Хорошо… Я согласна.

Думаю о чём-то? Скорее всего, нет. Пустота вытеснила мысли, вакуум чувств. И, тем не менее, слишком она осязаема, потому что думаю о ней, наверное… Еще есть звук его голоса… Густой, обволакивающий, вытесняющий любую пустоту... И пусть... Пусть вытеснит и останется.

Смутно помню, как доехали, как поднялись на этаж. Всполохи неясные в памяти, - двери квартиры, тёмно-фиолетовые портьеры и огни ночного города в проеме окна.

Открытый бар, он вполоборота ко мне выбирает аперитив. Яркий свет выхватывает из полумрака часть лица, плечи...

Неужели разглядываю?..

Завороженно касаюсь предложенной рюмки коньяка. Несколько терпковатый теплый вкус шоколада. Согреваюсь немного, отпивая по чуть-чуть, успокаиваюсь.

Бархатный, глубокий тембр обволакивает. Я в его власти и слушаю, нет мысли ни о чём. Странное ощущение, мне кажется, что тот, кто обладает таким голосом, ничего дурного сделать не может по определению.

Не узнаю себя, смотрюсь в зеркало и не узнаю, или не вижу... Плитка нежных тонов. Под душем растворяется усталость, со струйками воды уходит последнее напряжение. Окунаюсь в мягкий махровый халат. Уютно.

- Уже, все хорошо? Проходи, угощайся.

На столе фужеры, фрукты и конфеты, астры в высокой вазе.

Заботливо отодвигает стул, приглашая сесть. Мелькает мимолётная мысль о сексе. Подумала, что после всего, наверное, вот так банально и просто. Примет меня как королеву, согреет, даже накормит, а потом просто трахнет, быть может, даже по-королевски галантно.

Ну, о чем я? Черт с ним, сексом там, ни сексом, и еще коньяка... Почему-то ни возмущения, ни смущения, ни обиды. Не задумываясь, плыву.

- В спальню проходи, постелил все свежее. - Говорит и протягивает мне половину яблока. Мягко. Тихо и хорошо.

И тут я вижу руки. Его руки. Красивые мужские руки, крепкие пальцы, широкая ладонь, предплечье, обтянутый рубашкой рельеф мышц плеча. Движения простые, но есть в них что-то притягивающее, зовущее... Мгновенный жар и вдруг так захотелось, чтобы эти руки обняли крепко-крепко, и держали, не выпуская вообще никогда...

Боже, да что это со мной?..

- Ложись, девочка, забудь все и отдыхай.

Надо же... И снова подчиняюсь наваждению голоса. Голос, руки – берут меня в плен и всё умолкает. Неслышно подступает забытье, стирая тени прошедшего дня...

... Ладонь горячая, мягкая, прикосновение внизу живота..

Это уже совсем не сон..

Настойчивые поглаживания горячо разливаются по бедрам и возвращаются к истоку, скольжение куда-то вверх, по ложбинке к шее, губам…

О да, я узнаю, это его руки. Вспомнила все и тут же вспыхиваю.

Вдох чуть глубже, неровный...

Руки, ищите меня, задержитесь вот здесь.., и вот тут, и дальше, еще.. подольше, пожалуйста…

- Вот так, девочка моя, хорошо... Дай мне себя, не бойся…

Жарко губы касаются шеи…

Непроизвольный вдох, грудь встрепенулась навстречу, обожглась и застонала.

Руки…

Руки неторопливо исследуют, трогают, захватывают, нащупывая путь к чувствительным местам, оставляя после себя полыхающие следы. Тело мое оживает, просыпается, отзывается трепетом на их беззастенчивое любопытство.

- Девочка моя, милая, добрая... хорошая...

Дышать становится совершенно нечем, откуда-то изнутри рождается тихая дрожь, становится неуправляемой, нарастает.

Его губы касаются сокровенного естества..

Боже, так не может быть, так нельзя, я его совершенно не знаю… Это не со мной... Как… Боже, ах...

Постепенно нарастающее вытесняет и эту мысль.

Я – истонченная звенящая нить.

- Не бойся, не бойся, я заберу тебя всю... - голос с хрипотцой, глубокий…

Вихрь, уносит куда-то, голова кружится. Содрогание спазмом по животу.

Выгибаюсь, подставляя соски ищущим рукам.

Отрывистым дыханьем слово разделилось по слогам:

- Со ж ми их... Сильно...

Большие ладони накрывают грудь, темный ореол сосков, сжимая почти до боли. Дрожащим горлом исходит стон. Истома в плену сумасшедшей ласки… Распластанная, извиваясь и цепляясь за простыни, понемногу сдаюсь.

От этого можно умереть…

- Ну же… давай... - к губам прижимается горячая плоть.

Мгновенный испуг - второй мужчина.., темно, не вижу, только чувствую его...

- Приоткрой, девочка... Ну... Подержи губками…

Я? Я не умею.. Залихорадило.. Разве можно мне так?!

Запах.. Cлишком мужской, резковатый, никакой не слышу больше. В губы упирается настойчиво, совсем нескромно. Ладони голову держат, не отвернуться.

Пробую осторожно.. Не тороплюсь, не по себе как-то.. Чувствую языком, во рту, горячую возбужденную плоть.. Не могу понять, что это со мной, мне это нравится или…

Чувствую, как пальцы ласкают внизу, грубовато, нагло, играют, будто с игрушкой..

Неужели так и будут со мной вдвоем?..

Захотелось освободиться, сбежать, исчезнуть. Изворачиваюсь, пытаясь уйти, но держат, неумолимые.

Бедра схвачены крепко, не вырваться.

Нет! Не хочу так! Ярость захлестнула..

И... что это?

Твердое погружается в меня.

Отпустите!

Но нет, в плену.

Не освободиться, возможно лишь подчинение. Смириться, принять.. Сопротивление слабеет и умирает в жаркой агонии. Дышать больше нечем.. Море чувственности накатывает, накрывает с головой, заставляя раскрыться, отдаться..

Заберите меня.. Скорее!

И унесло, стоном, криком, рвущимся изнутри...

Изогнулась всем телом, замерла...

О да... Это только что случилось...

Безумно стыдно и хочется плакать.

Сухие, горячие губы собирают слёзы, утешают меня...

- Ну что ты, девочка, все хорошо. Ну, будет тебе. Малыш… Засыпай, всё хорошо...

- Был ведь кто-то еще?

Шепчет в самое ухо, еле-еле слышно:

- Да, да,… да... тихонечко... Спи.

Убаюкивают сильные руки.

Становлюсь легкой-легкой, как пёрышко…

**